….А Приболотье для меня – Питер и область, то есть места, равных которым по мистицизму нет, наверное, во всей Европе. Я не националистка, но питерцы для меня - особая каста, это люди, которые, как у Бродского:
«Ни страны, ни погоста
не хочу выбирать.
На Васильевский остров
я приду умирать..».
В питерцах есть нечто (в складе характера, в поведении, в общении) отличающее их от жителей других мест. Во всяком случае бывая в деревнях у бабушек-знахарок, у которых мы с друзьями собираем разную инфу для книг, мне часто доводилось слышать диалог вроде такого:
-- Здравствуйте. Мы хотели бы с вами поговорить.
-- А вы откуда? Из Москвы? (С мрачным лицом)
-- Нет, из Питера.
Лицо проясняется:
-- Ой, а я-то и смотрю, вы совсем другие!
-- Что, сильно от москвичей отличаемся?
-- Да по мне что москвич, что еще кто…
-- А чем же мы другие?
Лицо становится задумчивым, в ход идут жесты:
-- Да тута – (тычет пальцем моему другу в живот) – И вот тута – (тем же пальцем долбит мне в яремную ямку)… духалка другая…
И вдруг, будто очнувшись, добавляет совсем другим тоном:
-- А что стоим-то? Вы проходите, проходите, пожалуйста…»
Диалог, я, конечно, передаю не дословно.
Так что Питер для меня лично – место, в котром «если уж ты с Петербургу в седьмом колене, то непременно ведун, ворожея или дух болотный, посколь на болотах люди не живут, и на костях не плодятся». (Слова не мои, а как раз одной замечательной бабушки-знахарки, которой сейчас уже нет в живых, и которая спасла моего сына от достаточно сложной операции). Бабушка была порясающе колоритная: сухая, маленькая, с горбинкой, нелюдимая, всегда в темном платке, юбке до щиколоток и обрезанных « под ботинки» валенках. Жила она в старом доме на краю Питера, у озера, без телефона, с большим холеным черным котом. За помощь не брала никаких денег, а на лице у нее были два очень крупных родимых пятна. Так вот, помогая кому-либо, она каждый раз говорила: «Я помирать буду тяжело и долго, пока поганая отметка с меня не сойдет. А каждое доброе дело ее чуть стирает, мучения мои укорачивает. Так что ты приходи, приходи, я помогу, коль смогу…».
К сожалению, я оказалась большой дрянью и, вылечив ребенка, бабулю навестила только два раза. Оба раза привезла ей какой-то еды и теплые вещи – она все время мерзла. А когда, через пару лет у меня возникли проблемы, я снова о ней вспомнила и приехала, дом уже готовили под снос. Удалось найти только поддатого соседа-алкаша, который и сказал, что «бабка уже год как умерла, а ее кота зарубили топором, чтоб не орал по ночам». Хотя, когда я обратно ехала, на дороге у озера сидел черный кот. Очень похожий на бабулиного. Я остановилась, выскочила: хотела поглядеть - он или нет, а кот исчез. Может, алкаш с перепою наврал, может у меня со стресса был глюк, а может просто кот был похожий – не знаю… Но хочется верить, что кот был тот самый. До сих пор эта картинка перед глазами стоит: вечрок, туман, ровное озеро, жухлая травка, осока, мушки вьются роем, и полубоком к дороге у самого берега сидит большой черный кот с лоснящейся шерстью и довольно жмурит зеленые глазищи…
М-да, что-то я заностальгировала на ночь глядя…
(Такой он Питер - мистический...)
|
